|
Когда мы завернули за угол Нью-йоркской фондовой биржи, Мартин указал мне на особняк на крыше соседнего небоскреба: «Вот здесь жил пакостник Ричард Уитни. Он был президентом фондовой биржи и столпом Уолл-стрит в конце 1920-х – начале 30-х. Его старший брат Джордж был партнером Моргана, а сам Ричард – «брокером Моргана». Он был известен тем, что поддерживал интересы Стрит на протяжении первого срока Рузвельта, когда была сформирована Комиссия по ценным бумагам и биржам и старый Джо Кеннеди был назначен ее первым председателем. Немногие могли сравниться со старым бутлегером Джо – одним из самых безжалостных манипуляторов с акциями, какие только появлялись на свете. Но Ричард смог. Он вел роскошную жизнь и занимал видное место в лучших клубах – таких, как «Послин» в Гарварде и «Никкербоккер» и «Линкс» в Сити.
Помимо особняка в Нью-Йорке у Ричарда было имение в 495 акров в Фар-Хиллз, в Нью-Джерси, где он состоял членом местного комитета и разводил фоксхаундов в Эссекс-Хант. Рассказывали, что только на оплату управляющего, пастухов, конюхов, жокея, садовника и погонщиков у него уходило 1500 долларов ежемесячно. Он держал лошадей, прекрасных эрширских кур и породистых беркширских свиней. Никто не сомневался в том, что он был образцом честности и неподкупности и делал все, чтобы способствовать процветанию Америки.
Но оказалось, что у Ричарда напрочь отсутствовало деловое чутье. Он назанимал миллионы у своего брата, в банке Моргана, и у всех, кто имел глупость дать ему взаймы. Эти деньги он потратил на такие бесполезные акции, как «Американ Коллоид Корпорейшн» и «Дистиллед Ликерс Корпорейшн» – производителей «Джерси Лайтнинг». Он поставил свою карьеру в зависимость от надежды на отмену «сухого закона», уповая на то, что страна начнет потреблять исключительно яблочную водку «Нью-Джерси». На Стрит все понимали, что Джордж Уитни, партнер Моргана, всегда готов выручить своего брата из затруднительного положения. К 1936 году Ричард практически был, единственным покупателем акций «Дистиллед Ликерс», и, так как цена на них продолжала падать, Ричард продолжал занимать деньги и тратил их все больше и больше на выплату процентов. В дикой надежде, что сам сможет удержать рынок, он продолжал скупать акции.
В конце концов пирамида рухнула. Ричард растратил средства Фонда пособий Нью-Йоркской фондовой биржи, управление которым ему было доверено. Фонд пособий был создан, чтобы заботиться о сиротах и вдовах членов биржи. Когда это преступление раскрылось, терпение лопнуло. Друзья, печально покачав головами, сказали, что ничем не могут помочь бедному старине Дику. Он даже не побрезговал средствами нью-йоркского яхт-клуба, казначеем которого являлся.
|
|
Когда пришла полиция, Ричард был вынужден объяснять ей стандарты бутылок из-под шампанского. «Джентльмены, – изрекал он снисходительно, будто делая одолжение, – это не двухквартовые и шестиквартовые бутылки Это – «магнумы» [«Магнум» (фр. magnum) – бутыль объемом 1,6 л. – Прим. ред.] и «иеровоамы» [«Иеровоам» (фр. Jeroboam) – трехлитровая бутылка шампанского – Прим. ред.]». Помимо шампанского, полиция описала сорок семь костюмов, двенадцать тростей и четыре красных камзола для охоты на лис. Судья отправил Дика Уитни в Синг-Синг на пять лет, и когда он вышел оттуда, его брат Джордж постарался лично удостовериться, что Ричарда выпроводили в Манчестер, где он стал руководить молочной фермой, а затем работал на фабрике взрывчатых веществ».
|
