|
Приближалось лето 1928 года, и мой первый год в школе бизнеса подходил к концу. У меня появилась возможность получить работу, казавшаяся слишком редкой, чтобы ею не воспользоваться. В отличие от сотен студентов, которых ежегодно зачисляют в эту школу сейчас, мой класс, который был всего лишь третьим в истории Высшей школы бизнеса, насчитывал девятнадцать студентов. Годом раньше в выпускном классе их было всего девять. Только двое из этих девяти были обучены финансам. В этот период великого брожения фондового рынка обоих тут же перехватили базирующиеся в Нью-Йорке инвестиционные тресты. В последний момент банк в Сан-Франциско, спустя много лет приобретенный расположенным в этом же городе Crocker National Bank, сделал в школе бизнеса заявку на выпускника, имеющего подготовку в области инвестиционной деятельности. Школа не хотела упустить такую возможность, так как при условии, что их «представитель» заслужит высокую оценку банковского руководства, для школы могли открыться широкие возможности трудоустройства ее выпускников в последующие годы. Однако у них уже не было выпускников, которые подходили для этой работы. Узнав о такой возможности, я в конце концов убедил руководство школы, хотя сделать это было нелегко, направить туда меня, оговорив, что, если у меня получится, я останусь работать в банке. Если же я не подойду, то вернусь в школу бизнеса, чтобы изучать дисциплины второго года обучения, так что в банке должны были понять, что школа не претендует на то, что студент, присланный ими, вполне подготовленный специалист.
Знаете ли Вы, что: до 23-го апреля 2021 года Вы можете купить доллары по курсу: $1 = 60 руб., участвуя в специальной акции от компании Альпари!
Аналитиков ценных бумаг во времена до биржевого краха называли статистиками. Трехлетний период обвала цен фондового рынка, который вскоре наступил, принес столь дурную славу работе статистиков с Уолл-стрит, что название было заменено на «аналитики ценных бумаг».
Выяснилось, что мне предстоит работать статистиком в подразделении банковских инвестиций. В те времена для банков не существовало юридических ограничений на занятие брокерским или инвестиционным бизнесом. Порученная мне работа была чрезвычайно простой. На мой взгляд, она была и нечестной. Подразделение банковских инвестиций было занято в основном продажей новых выпусков облигаций, приносивших высокий процент, на которых банк зарабатывал внушительных размеров комиссионные – свою долю от синдикатов, гарантировавших их размещение. Не делалось никаких попыток оценить качество этих облигаций или хоть какой-то части продаваемых акций. В тот период, период установившегося рынка продавцов, банк с благодарностью принимал на размещение от своих нью-йоркских партнеров или крупных инвестиционных банкирских домов любую предложенную ими часть синдиката. Затем продавец ценных бумаг, работавший на банк, красочно расписывал своим клиентам, что, мол, у них имеется статистический отдел, способный отслеживать ценные бумаги, которыми владеют клиенты, и он составляет подробные отчеты по каждой такой бумаге. Реально же весь «анализ» ценных бумаг заключался в том, что сведения о той или иной компании отыскивались в одном из издававшихся солидных справочников типа Moody's или Standard Statistics.
|
|
После чего кто-либо вроде меня, знавший не больше того, что сообщалось в справочнике, готовил свой отчет, просто изменяя формулировки справочника. Любая компания со значительным объемом продаж неизменно проходила в отчете как «хорошо управляемая» только лишь на основании того, что была большой. Мне не давалось прямых указаний рекомендовать клиентам операции по продаже некоторых ценных бумаг из числа тех, которые я «анализировал», и по покупке других бумаг из числа тех, которыми пытался торговать в этот момент банк, но общая атмосфера поощряла такого рода «анализ».
|
