|
Первый свой урок азартных игр я получил, когда мне было одиннадцать лет. В Брайтоне азартные игры были распространены повсеместно. В чем причина этого, я так и не установил: то ли все дело в переменчивой натуре обитателей Брайтона, поселившихся здесь из любви к прохладным бризам; то ли в дестабилизирующем влиянии близлежащего района увеселений Кони-Айленд; то ли просто саморазрушительных наклонностях, обычно присущих всем увлеченным игрокам в теннис. Все, что мне известно, – это то, что большинство хороших теннисистов не выиграли бы ни единого очка, если бы им за это не платили.
Обычный день на Брайтон-Бич начинался с матча в кункен [Кункен – разновидность карточной игры. – Прим. пер.] по высоким ставкам. Вокруг игроков собиралась толпа человек в пятьдесят. Затем вся эта толпа перемещалась к теннисному корту, где также разыгрывались партии на деньги. Лучшим игроком был Моэй Оренштейн. Он был правшой, но, чтобы уравнять шансы в игре на деньги, его заставляли держать ракетку в левой руке. В зависимости от ставок, Моэй играл и привязанный к стулу, и со связанными ногами, и отбивая мячи только ногами, как в футболе, и даже с тремя противниками сразу, разместившимися на трех прилегающих друг к другу кортах. И все равно он выигрывал, давая противникам фору от 15 до 20 очков из 21. Ставки варьировались от 1 доллара на человека до сотен долларов в отдельных, особенно крупных матчах.
Однажды меня пригласили выступить в матче с крупными ставками против тогдашнего чемпиона, Джорджа Баскина. Кое-кто поставил на меня; и я победил со счетом 21:14. Мои болельщики в награду дали мне пару кедов. Арти в то время дежурил с 8 утра до 4 дня; и когда он вернулся с работы, я сообщил ему: «Папа, я сегодня победил Джорджа Баскина в крупной игре. Но посмотри, что мне за это дали! Всего лишь пару кедов!»
«Какое счастье, что меня там не было!» – заявил в ответ Арти.
«Почему? Ты хочешь сказать, тебе бы не понравилось?»
«Да, – сказал он. – Это было бы ужасно. Я бы прекратил игру и хорошенько тебе всыпал. Я не желаю видеть, как ты играешь в азартные игры. Хуже всего на свете для меня будет, если ты вырастешь игроком. У одного парня, которого я считал одним из лучших своих друзей, были блестящие мозги и отличная работа. Но его уволили за то, что в обеденный перерыв он играл в карты. Когда босс велел ему убираться, этот парень стал умолять его подождать еще один день: на завтра у него был назначен матч-реванш с коллегами. Однажды я видел, как он одновременно играет две партии в покер. Он играл в карты даже в поезде, когда ехал на свою свадьбу. И так увлекся игрой, что опоздал на эту свадьбу, и невеста бросила его. Теперь он стал бродягой и никчемным человеком. Такова судьба игрока. Все они умирают под забором, и большинство из них к тому времени успевают совершенно опуститься. Но я хочу, чтобы такое случилось с тобой!»
Этот отрывок я показывал многим своим друзьям, в семьях которых есть завзятые игроки. Реакция всегда была одинаковой: несколько минут они молчали, а потом заявляли что-то вроде следующего: «Да, мой отец тоже был игроком и тоже умер в нищете». Пытаясь развеять мрачную атмосферу, я обычно добавлял: «Ну, по крайней мере надеюсь, он не умер опустившимся человеком?» И через несколько секунд раздавалась печальная реплика: «Боюсь что именно так оно и было».
|
|
Следующий мой урок был вполне тривиальным, но запоминающимся. До тех пор пока я не поступил в колледж, родители моей матери (и их сын – великий игрок дядя Хауи) жили в соседнем с нами доме. Они сдавали полуподвальное помещение внаем нищим квартирантам, которые не могли позволить себе платить за нормальное жилье. Однажды я предложил одному из таких квартирантов сыграть в карты по маленькой и обыграл его. А на следующий вечер его жена, вернувшись домой, вытолкала беднягу из окна, громко причитая: «Ты проиграл деньги за жилье!» Всякий раз, когда я держу крупную проигрышную позицию, а Сьюзен интересуется, закрыл ли я ее эти слова вновь звучат у меня в ушах. «Может, ты продашь хотя бы половину?» – спрашивает Сьюзен. И мне стыдно сказать ей, что я никогда этого не сделаю, потому что боюсь, что, как только я продам, начнется большое повышение.
|
