|
Многие проницательные аналитики рынка приходили к выводу, что одно из качеств, наиболее важных для успеха в спекуляциях, – это высокая самооценка. Еще в руководстве 1880 года говорилось:
«[Игрок на бирже] должен думать сам за себя, должен следовать своим собственным выводам. Доверие к себе -это основа успеха. Не поддавайтесь привычке к умственной лени, не позволяйте думать за вас газетам, брокеру или умным друзьям».
В старых учебниках по биржевой игре описано множество случаев легендарного хладнокровия в той или иной критической ситуации. Но подвиги Джея Гульда, Джона Гейтса и Корнелиуса Вандербильта не уступают легендам современности. Чего стоит хотя бы моя игра в теннис с Соросом 19 октября 1987 года, в день биржевого краха!
В самый разгар паники мы продолжали играть. Накануне Сорос потерял по меньшей мере миллиард. Но ему было наплевать (по крайней мере, так казалось). В тот день он играл как бог, разгромив меня подчистую (в отличие от него, я был озабочен другими делами). Сорос не сомневался, что на следующий день биржа опять откроется и возможности прибылей будут предоставляться ему столь же регулярно и предсказуемо, как в прошлом.
Я обычно выказываю больше уверенности в себе перед игрой, чем после проигрыша. Я рассчитывал на победу в каждом из тысяч соревнований, в которых я когда-либо участвовал, и не сомневался, что преуспею как игрок на бирже еще до того, как заключил свою первую сделку. Такая самоуверенность коренится в 1930-х годах, когда я наблюдал за футбольными матчами в Бруклинском колледже.
Арти был защитником и называл свою команду «худшей на свете», а свой вклад в ее деятельность – «меньшим из возможных». Наверное, он был прав. Впоследствии я проверил счета футбольных матчей, в которых он участвовал за четыре года обучения в колледже. Одна победа одна ничья и тридцать три поражения. Совокупный же счет составлял 705:8 не в пользу Бруклина.
В нашей семье рассказывали одну легендарную историю. Однажды судья удалил Арти из игры в момент, когда счет был 50:3 против Бруклина. Дедушка Мартин почувствовал, что больше не в силах этого выносить. Он написал судье письмо приблизительно следующего содержания: «Когда у вас в команде играет Нидерхоффер – настоящая американская знаменитость, – как вы смеете заставлять других игроков бегать и бить по мячу! Ведь они в сравнении с ним – просто дети малые!»
У меня сохранилась вторая страница этого письма, до сих пор хранящая аромат неповторимой заботы о детях, которой всегда отличалась семья Нидерхофферов. Привожу выдержку:
«Вы выставили Артура в третьей четверти, а в следующей игре Рокуэлл пробежал двадцать ярдов, чтобы забить гол, и все было потеряно.
Бруклинцы 20 раз пробовали передать мяч форварду, но только раз это удалось. И это сделал мой мальчик! Вы не можете не понимать, что, окажись на месте этого так называемого форварда достойный игрок, это был бы гол.
Но несмотря на всю вашу предвзятость, именно Артур проводил три блокировки из каждых четырех в игре против команды Нью-Йоркского городского колледжа, и даже после травмы его результаты не ухудшились».
И все в таком же духе. Можете себе представить, как разозлился Лу, когда получил это послание. Но месть была у него в кармане. На следующий же день он прочитал это письмо вслух всем игрокам в раздевалке. Для Арти это был самый ужасный момент в его жизни.
Товарищи Арти по команде безжалостно высмеяли его и прозвали «американской знаменитостью». Эту кличку он носил до последнего дня своей учебы в Бруклинском колледже. Годы спустя, когда мы обедали всей семьей в рыбном ресторане Лунди в Шипшед-Бэй, к нам неожиданно подошел один из бывших футболистов, игравших с Арти в одной команде. «Привет, американская знаменитость! Ну, как твой папочка поживает?»
Когда Арти после того письма рассказал своему папочке как его высмеяли, Мартин ответил: «Если я за тебя не заступлюсь, то кто же это сделает?!» Вот так все Нидерхофферы относятся к своим детям. Однажды я написал похожее письмо в Чейпин-скул, когда мою Гэлт не пустили на шоу талантов. Я обозвал ее учителей губителями молодежи, а ей велел не волноваться. Из-за того, что какие-то придурки не дали ей выступить, ее талант все равно никуда не денется. Письмо опубликовали в «Бордрум репортс». Оно вызвало отклики по всей стране среди родителей, чьим детям не давали развернуться учителя. До сих пор мне приходят письма от родителей, которым не нравится, что школы подавляют в их детях дух индивидуализма. Когда у моих детей случаются проблемы в школе, я быстро поднимаю в них этот дух, предлагая: «Хочешь, я набросаю твоему учителю записку?» Однажды я услышали как Сьюзен утешает ударившихся в слезы детишек: «Не бойтесь, он просто шутит».
|
